29 августа 2013, 18:33
6290 |

The best of лаваш

Любой ереванец знает, что самый вкусный лаваш выпекают в Гарни. Самый тонкий, самый ароматный, словом — the best of лаваш. Он — украшение армянского национального стола. Однажды из него даже сделали модель гарнийского храма. В чем же секрет? Ответ, естественно, надо было искать в самом Гарни…

Дорога в Гарни очень напоминает просмотр слайдов на проекторе — никаких плавных переходов. Только что были городские окраины, и вдруг щелк — безлюдный пейзаж и расцвеченные осенними красками рощицы, щелк — вместо рощиц поля, щелк — горный серпантин среди скал…

— Это же надо!

Встревоженный голос водителя неожиданно вывел из раздумий: у села Вохчаберд дорога просела почти на три метра — оползни.

— Что только не делают, а грунт все равно опускается. Здесь не разгонишься…

Миновав еще пару-тройку таких просевших отрезков пути, въезжаем в поселок Гарни. И, конечно, первым делом — к гарнийскому храму. Дорожный указатель невелик и незаметен, а дорога, ведущая к храму, похожа на обычную деревенскую улочку, так что тут важно не промахнуться на скорости. Небольшая площадка у древней крепостной стены — этакий современный предбанник античности, и прежде чем попасть внутрь, надо побороть вполне конкретные искусы. Или не побороть и сдаться. Банки с вареньем всевозможных видов, дошаб (уваренные ягоды тутовника), кислый лаваш, суджух, яблоки, груши, орехи, мед… Есть чем отвлечь туриста от созерцания памятника архитектуры I века н.э. Правда, одно другому не мешает — группа немцев, внимающая рассказу экскурсовода о строителях мозаичного пола в римской бане, совмещала приятное с полезным, поглощая дары армянской осени. Иностранец в Армении — всегда дорогой гость. Причем дороже он человека с синим армянским паспортом ровно в четыре раза: входной билет в Гарни для иностранцев — 1000 драмов, для граждан Армении — 250. Расспросив торговок о секрете местного лаваша и не получив внятного ответа, переходим на более близкую им тему. Среди баночного разнообразия — бутыль с темно-красным содержимым. Мачар! Из винограда сорта кахет. Не попробовать по стаканчику? Молодое вино действительно восхитительно, но мы помним — с ним шутки плохи, и на ближайшие часы зарекаемся от потребления всяких фруктов, иначе брожение вина продолжится с удесятеренной силой, но уже — в нас. Самый несчастный в нашей компании — водитель, демонстративно отвернувшись, внимательно рассматривает виденный уже не одну тысячу раз храм и крепостную стену. И торопит нас в путь. В поисках «настоящего» лаваша медленно едем по поселку и видим женщину, подметающую улицу метлой.

— Как спуститься в ущелье?

Метла на мгновение замирает.

— Прямо и направо, только… машину вашу жалко!

Поблагодарив, едем в указанном направлении, в зеркальце заднего вида — клубы пыли. Водитель Армен задает вопрос, так и оставшийся без ответа:

— И что она подметает? Там же кругом пыль…

Узенькая деревенская улочка стремительно приобретает угрожающий уклон. Да, сюда надо приезжать только на надежной машине. В голове сидит неозвученный вопрос: «А обратно как?», но флегматичное лицо водителя развеивает опасения. Неожиданно грунтовка под колесами резко переходит в… мощеную булыжную мостовую! Правда, довольно ухабистую: дожди и сточные воды плюс уклон в 30 — 35 градусов сделали свое дело. Стук покрышек по камням что-то смутно напоминает… Позже нам расскажут, что именно. Оказывается, эти камни — не что иное, как разобранная много лет назад булыжная мостовая улицы Абовяна в Ереване. Камень — он и есть камень, зачем выбрасывать? Вот и вымостили спуск в ущелье Гарни.

Открывшаяся за поворотом панорама заставляет напрочь забыть обо всем на свете, ибо мы попадаем в совершенно иное измерение — наши размеры начинают стремиться к нулю в масштабах грандиозного архитектурного проекта природы под названием Гарнийское ущелье. Ощущение это подчеркивает мгновенно прервавшаяся мобильная связь — «абонент временно недоступен…» Хочется добавить — «…для остального мира». Стены этого глубокого ущелья составлены из базальтовых стержней практически правильной восьмигранной формы, напоминающих гигантские карандаши. Серые, рыжие, черные, они обычно повернуты «в профиль» вдоль стен скал. Но на одном из поворотов нам явилось нечто совершенно удивительное — здесь каменные бруски вертикально «вылезли» на поверхность земли и остановились на высоте всего 10 — 15 метров, образовав достаточно ровную площадку, похожую на тротуар, вымощенный декоративной плиткой. Там же, где они «повыскакивали» с произвольной амплитудой, картина напоминает инопланетный пейзаж. Где-то в вышине, на утесе виднеется маленькое хрупкое сооружение. Да это же гарнийский храм! А ведь наверху он казался мощным и величественным… Все-таки люди и природа творят в разных масштабах. Арочный мост через реку, построенный в XI веке, до сих пор прекрасно сохранился и используется по назначению. Но какой же он крошечный среди этого гигантского каменного леса, этого многотрубного органа, в котором, смею утверждать, музыка не застыла, а по-прежнему звучит. Возможно, благодаря шумной речке Азат, текущей по дну ущелья.

Разворачиваемся и едем обратно — искать место, где пекут лаваш… Через пару сотен метров на развилке замечаем неказистый указатель с надписью «Ишхан». Едем в указанном направлении. Нашим взорам предстает рыбная ферма. Амбак — один из владельцев — с удовольствием показывает свое хозяйство, объясняет тонкости:

— Рыбе нужна проточная вода, насыщенная кислородом. Поэтому водный поток ни на мгновение не должен прекращаться, так по эстакаде вода и течет все время — из верхних бассейнов в нижние. Здесь у нас детсад (заглядываю в бассейн с шустрыми мальками), тут — ясли (мальки тут уж совсем мелкие), а здесь у нас — мамаши!

Огромные форели весом в 10 — 12 килограммов действительно впечатляют.

— Это производители, мы их не трогаем. К ним только доярки прикасаются.

Выражение моего лица, видимо, требует дополнительных комментариев.

— Ведь икру надо выдоить, выжать из рыбы, не причинив ей вреда. Это и делают доярки.

Да уж, малоизвестная общественная формация — рыбовладельческий строй! Подходим к еще одной заводи — тут уже рыба для посетителей ресторана. Выбирай любую, сам поймай сачком, и ее тут же приготовят с кулинарным мастерством, достойным аплодисментов. Неожиданно среди форели и кармрахайта замечаем чинно и томно плывущую в глубине… стерлядь! Извращенное воображение тут же рисует сенсационные заголовки в прессе — «Осетровые прижились в ледяной гарнийской воде!», «В Армении выведена морозостойкая стерлядь!», «Миф о теплолюбивости осетровых развеян!» Из эйфории вывел грустный голос Амбака:

— Стерлядь тут, конечно, невозможно разводить, она же любит теплую воду. Только для гурманов привозим — вдруг кто захочет. Здесь она даже в весе теряет, но, если честно, в нашей воде вкус ее становится потрясающим!

Стерлядь мы в итоге помиловали, а две форели были приговорены украсить живописный армянский стол. Лаваш, как всегда, на почетном месте. В застольной беседе выяснилось, что «Ишханноц» очень любят иностранные туристы. Есть даже такие, кто приезжает сюда из США по несколько раз в год! Узнать мнение самих форелей о туристах не удалось, ведь мы не рыбы, а рыбы — немы.

Однако все прелести рыбного дня в Гарнийском ущелье не сняли основного вопроса. Нам хотелось посмотреть, как в тандыре выпекают настоящий лаваш. На вопрос «где здесь есть тандыр?» большинство жителей Гарни направляло нас к некоему Сергею. Побродив по поселку в поисках его дома, неожиданно наткнулись на развалины церкви. Оказалось — базилика IV — V веков. Закрытая жилыми домами от постороннего взора церковь Хонар почти полностью разрушена. Частично сохранились лишь две стены, да и те грозят обрушиться в любой момент. Каждый фрагмент стены, каждый камень хранит на себе отметины времени — следы пожаров, ударов… Заброшенный, бесхозный вид руин расстроил. Ведь гарнийский храм когда-то тоже был разрушен до основания, но в начале 70-х благодаря усилиям архитектора Александра Саиняна была произведена реконструкция, и сегодня он — мекка для туристов. Церкви Хонар повезло меньше — Саинян успел только начать процесс ее реконструкции… В камнях у основания замечаем довольно глубокие округлые углубления. Выяснилось, что они образовались за сотни лет — от капающей с крыши воды. А уже потом местные жители, готовя целебные снадобья для больных, использовали эти углубления в качестве ступки и размельчали в них листья и семена растений, веря, что приготовленное в церковном камне лекарство обладает особой силой. Нами овладевает археологический энтузиазм, расчищаем несколько углублений от земли, фотографируем…

Наконец узенькая улочка привела нас к воротам казалось бы неприметного дома. Однако ощущение «обычного» исчезает сразу же, как переступаешь его порог. Фотограф Сергей много лет живет в Гарни. И много лет своими руками создает этот островок армянской этники в агростиле. Грубая каменная кладка стен, мощенные восьмиугольными каменными плитками (да это же сколы «стержней» из ущелья!) дорожки, глиняные карасы и прочая посуда, старинная прялка, каменные жернова и, конечно, тандыр в полу — центр притяжения нашего внимания. От него не отвлекает даже шкура медведя на стене. Оказалось, дом Сергея — это тоже почти обязательный пункт посещения иностранных туристов. Здесь они не только пробуют армянские блюда в уютном этноинтерьере, но и сами участвуют в процессе их приготовления. Вместе с хозяевами делают шашлык, помогают накрыть на стол. А один немец очень просил разрешить ему собственноручно испечь лаваш. Говорят, получилось весьма сносно. Можно еще покачать подвешенную на канатах деревянную бочку — хноци, в которой взбивается масло, — это еще и отличное средство для успокоения нервов. 20 минут мерного покачивания, и на ваших глазах из хноци извлекут сгустки настоящего масла. Иностранцам нравится такой досуг, здесь они и отдыхают, и многое узнают об армянском укладе жизни.

Тем временем в тандыре разгорается огонь, и начинается священнодействие — выпечка лаваша! Парадом командуют женщины. Традиционно та, что помоложе, раскатывает тесто, а старшая выполняет самые ответственные операции — придает тесту особую форму, подбрасывая на руках и растягивая на специальной подушке. Затем — в тандыр. Завороженно глядя на натруженные ловкие руки женщин, на вздувающийся пузырями лаваш, на то, как он вбирает в себя жар тандыра, начинаешь понимать, что у лаваша на самом деле нет никаких секретов, а есть правда: вкусный лаваш можно испечь только вот такими настоящими руками, в настоящем доме, в настоящем тандыре, раскаленном настоящим огнем. Поэтому лаваш — самый настоящий хлеб на свете!

Журнал «Ереван», N12, 2006

Еще по теме