15 февраля 2013, 18:29
215 |

Гор Суджян и Dorians. Полное погружение

Этот парень входит в большой музыкальный мир с удивительной настойчивостью, хотя сам утверждает, что ничего особенного для этого ему делать не приходится — все судьба. Он фаталист, зачарованный неизвестностью. Сегодня о Горе Суджяне и группе Dorians говорят не иначе как о будущем армянского рока.

Помнишь первую песню, которую ты написал?

— Да, конечно. До того я вообще не думал сочинять музыку. Но один знакомый музыкант настаивал на том, что я непременно должен писать для себя песни. Пробы ради я сел за фортепиано и стал наугад брать аккорды. Некоторые из них мне понравились. Так и появилась моя первая песня Kyanqe mardun. Мы даже записали ее с группой Roxigen, в которой я тогда пел.

A пел ты, наверное, с детства?

— Нет, вовсе нет. Я никогда не от­носился к пению серьезно, а о карьере исполнителя вообще не задумывался. Хотя я из музыкальной семьи: мой отец — заслуженный деятель ис­кусств РФ, преподает в Гнесинке, играет на гитаре. Сестра долгое время пела в рок-группе. Наверное, музы­кальность — это ген. Потому что моя семья никогда не направляла меня и советов не давала. Наоборот, я даже занимался математикой, хотел стать программистом или экономистом. А из музыкальных инструментов в детстве меня безумно привлекали барабаны. Но вот однажды в школе мы подготовили представление — поставили «Собор Парижской Бого­матери». Потом исполнили мюзикл в Ереванском государственном уни­верситете, где его услышала сестра нашего соло-гитариста. Парень на тот момент играл в группе, которой нужен был вокалист. Так я и начал петь. Первой моей песней был кавер Led Zeppelin — Stairway To Heaven. Моя дорога началась с самой знаменитой песни о дороге. Это символично. Судьбоносно даже.

Ты веришь в судьбу?

— Конечно! Жизнь неоднократно доказывала мне, что все предрешено. Человеку указывается путь, дается шанс — и нужно просто им воспользо­ваться. У меня все случилось настоль­ко быстро, что мне уже не пришлось думать о том, чем я хочу заниматься. А как сложится дальше… Прелесть будущего — в неизвестности. Иначе какой смысл жить? Всякого рода гадания меня раздражают. Зачем мне знать, когда я женюсь и уж тем более когда и от чего умру? Разумеется, есть вещи, о которых я мечтаю. Но в осталь­ном все будет, как должно.

Предположим, прошло 10 лет и мы снова встретились. Какой ты, Гор Суджян?

— Основная моя цель, как и всей группы Dorians, стать бэндом мирово­го уровня, оставить после себя след, войти в историю наравне с группами, перед которыми мы сегодня преклоня­емся, чью музыку слушаем с детства и каверы на чьи песни я столько лет исполнял. Ну а ближайшие планы — записывать новые песни, продвигать альбом Fly, который мы уже записали, ездить в новые страны и давать много концертов. Вообще, все, что мы сделали с Dorians до сих пор, я считаю успешным. Наша цель — выйти на мировую сцену. И мы абсолютно уве­ренны, что сделаем это.

А у тебя когда-нибудь была боязнь сцены?

— Я и сейчас ее боюсь. Если ты не боишься сцены, значит, что-то для тебя закончилось. Первые 2-3 песни я всегда напряжен, но потом стресс уходит, я чувствую гармонию со зрителем, начинаю общение, все сли­вается воедино. И тогда наступает ни с чем не сравнимое ощущение. Знае­те, ведь зрители тоже дают концерт. Они выражают свои эмоции, мнения, делятся энергетикой.

На концертах наверняка случается много казусных ситуаций и необхо­димо хорошо знать друг друга, чтобы суметь выкрутиться.

— Да, конечно, всякое бывает. Помню наше первое выступление на конкур­се «Золотая лира». За один день нам нужно было переделать арию из опе­ры «Ануш», чтобы сыграть ее в нашем стиле. Всю ночь мы не спали, явились на выступление с опухшими глазами, а наш барабанщик вовсе не пришел! Представляете, пришлось выйти на сцену без него. Так мы и отыграли. После этого мы с ним расстались.

А самое странное место, где вы когда- либо выступали?

— На крыше здания Дома Москвы в Ереване. Тогда я еще был в составе Roxigen. Вообще, все концерты разные, и от каждого берешь что-то особен­ное. Непередаваемое ощущение было у меня, когда мы пели перед высту­плением Сержа Танкяна на открытии центра TUMO. Я просто взял микро­фон и направил его на толпу, которой не было видно конца и края. И люди стали петь Yes Kulam… Нет. Здесь сло­ва заканчиваются. Одни эмоции. Как если бы я ложками ел кокаин.

 А где бы хотелось выступать?

— Очень хотелось бы взять автобус и ездить по Европе, останавливаясь тут и там для выступлений. Такой своеобразный hippie style. Тем более что, я боюсь самолетов.

Интересно. А какие еще есть фобии?

— Вода. Всю жизнь очень боялся воды. Однажды мне даже присни­лось, что я падаю из самолета в оке­ан. Вот это был ужас!..

А как охарактеризовать ваш музы­кальный стиль?

— Жанр — рок. Этого достаточно. Мы — Dorians, этим все сказано. У группы есть свой почерк, мы испол­няем свои песни. Когда-то было много каверов, были концерты, сплошь состоявшие из чужих песен. Но, как в моей жизни, так и в жизни группы это был этап, такая своеобразная школа. У меня нет музыкального обра­зования, меня научили группы, песни которых я исполнял, — Led Zeppelin, Pink Floyd и другие. Очень часто жур­налисты спрашивают, почему мы не бунтуем, ведь мы рок-музыканты. Они не понимают рока, это в первую оче­редь свобода. От чего бы то ни было. Бунт ради бунта нас не интересует. Мы пропагандируем то, о чем поем.

Другой стереотип, связанный с ро­ком, — наркотики. Как ты считаешь, нужен ли музыканту какой-то ка­тализатор, чтобы отыграть концерт лучше?

— Можно, конечно, выпить. Но глав­ный катализатор — музыка. Полное по­гружение в музыку. Брюс Ли говорил, что все в жизни — кунг-фу. Каждый видит мир по-своему. Вот для меня все в жизни — музыка. Я слышу ее по­стоянно. А еще… Помню, что в детстве видел цвета, которых теперь больше не существует. Небо было другим. Все было другим. Это привилегия ребенка. На концертах я пытаюсь вернуть себе это состояние, обрести цвета, пре­вратиться в ребенка самому и вернуть детство нашим зрителям. И для этого не нужны наркотики. Наркотик в тебе. Остается только им управлять.

Dorians известна не только в кругу неформалов. Ваши клипы в рота­ции на музыкальных каналах, вы занимаете лидирующие позиции в чартах. То есть теперь вы — часть шоу-бизнеса?

— Я не думаю, что мы в шоу-бизнесе, хотя формально это, наверное, именно так. Я, скорее, голосую за коммерцию. Dorians сегодня — коммерческий про­ект. И я считаю это правильным. На мой взгляд, это помогает приобщить к року широкие массы, что не может не радовать. Группы, которые для нас сегодня являются культовыми, тоже были коммерческими. А в Армении до последнего времени считали, что коммерция мешает творчеству.

Расскажи, как был создан ваш глав­ный хит — Yes Kulam.

— Музыку к этой песне я писал в два захода. Припев у меня был давно, мне было лет 20, когда я его придумал. А основной текст все никак не писался. Однажды я начал наигрывать разные мотивы на гитаре. Наш басист Эдгар заинтересовался, и мы вместе создали мелодию. Потом я подумал, что она отлично пойдет к тому припеву, кото­рый у меня уже был. Прошло какое-то время, наш продюсер Ваагн решил, что нам обязательно надо сделать дуэт с виолончелистом Артемом Манукя­ном. Он наш Йо-Йо Ма. В задней ком­нате клуба Stop мы пытались создать что-то аутентичное, и тут я вспомнил: ребята, у меня же есть песня! Она сразу всем понравилась, но слов все еще не было, так что на сцену вышли только я и Артем, он играл на виолончели, а я подпевал: «На-на-на». Народу понра­вилось. Слова Вардан Задоян написал намного позже, буквально за несколько минут. Кстати, это ванский диалект ар­мянского, он, на мой взгляд, невероят­но звучный.

С клипом этой песни тоже связана интересная история. Необхо­димую для съемок технику нам дали даже не на сутки, а с четырех часов дня до полуночи. А у нас на тот момент во­обще не было ни одной идеи! Так вот, сидим в том же Stop-e, Вардан Задоян пытается что-то придумать, но ничего путного из этого не выходит. Когда все ужасно устали, Вардан сел на стул и начал играть. Он сделал фактически все то, что потом повторил главный герой клипа. Оставалось срочно найти исполнителя: нам нужен был пожилой человек. Тут наш клавишник Арман Пахлеванян вспомнил, что у его отца есть друг, актер. И хотя на следующий день у него был спектакль в театре, он все же согласился прийти вечером. Снимать мы должны были в спортзале одной из ереванских школ. Холод был невыносимый. Актер принес с собой бутылочку грушевого самогона. Мы все выпили, чтобы согреться, и начали снимать. Играл он потрясающе, просто дух захватывало. Мне даже обидно за каждый не вошедший в клип кадр.

 Сложно ли быть членом группы?

— Живая музыка — признак уровня. Музыканты Dorians этот уровень обеспечивают. Мы — команда. У нас общие цели, мы поддерживаем друг друга. Это для меня идеальный вари­ант развития.

А часто ссоритесь?

— Бывает. Однажды вообще решили, что вот он, наш последний концерт. Расходимся. На тот момент мы игра­ли уже около года. С похоронными лицами вышли на сцену, а все пошло так хорошо, что на волне ощущений помирились. Больше этот вопрос не ставился. Сейчас мы всегда миримся перед концертом.

Самый частый вопрос, который тебе задают в последнее время…

— Конечно, о «Евровидении». Мы выразили готовность поехать на кон­курс в Баку, если будет принято со­ответствующее решение. Но Армения от участия отказалась. Принимать подобные решения — не наше дело. Мы проделали неплохую работу, за­писали песню и сняли клип, который за 20 дней на YouTube просмотрело 150 тысяч человек. Это чудесно. Вот, что меня радует во всей этой истории.

А что бы ты рассказал о себе и о Dorians человеку, который ничего о вас не знает?

— Ничего бы не стал рассказывать. Мое дело петь. Я бы предложил ему послушать наш концерт.

Гор Суджян

Родился 25 июля 1987 года в Ереване. В 17 лет создал группу, которая называлась Gor & Friends, а впослед­ствии была переименована в Roxigen. В репертуаре были произведения известных рок-групп. В 2008 году Гор Суджян стал солистом группы Dorians.

Dorians

Группа была основана в 2008 году продюсером Ваагном Геворкя­ном. В составе группы Dorians сегодня 5 музыкантов: солист Гор Суджян, соло-гитарист Гагик Ходавирди, бас-гитарист Эдгар Саа­кян, клавишник Арман Пахлеванян и барабанщик Арман Джалалян. В 2009-м Dorians была удостоена награды в номинации «Открытие года» на ежегодной церемонии вручения Всеармянской музыкаль­ной премии «Ташир». А уже в 2011-м была признана лучшей рок-группой и стала победителем Национальной музыкальной премии в номинациях «Лучшее видео» и «Лучший вокал». В апреле 2011 г. Dorians записала свой дебютный альбом Fly.

 

Еще по теме