Журнал Октябрь 2011 Баснописец
Баснописец
«Этот парень гений!», «Ко мне вернулась вера в будущее джаза», «Это просто магия!» — подобные реплики встречаются в интернете практически под каждой видеозаписью с выступлением молодого гюмрийского пианиста Тиграна Амасяна. Примерно такого же содержания возгласы можно было услышать сразу после его благотворительных концертов, прошедших в конце сентября в Ереване, Гюмри и Степанакерте. Выступления в Армении стали частью обширного мирового тура, приуроченного к выходу четвертого студийного альбома Тиграна. Диск A Fable был выпущен крупнейшей звукозаписывающей компанией в мире — Universal Music.
Тигран, в свои 24 года ты уже считаешься звездой мировой джазовой сцены. Как на тебя повлияла эта слава?
— Когда ты становишься известным, жизнь, конечно, несколько меняется. Будни уже не те, что были прежде. Но зацикливаться на этом нельзя. Во всяком случае, для меня слава — это лишь то, что сопутствует тому, что я делаю. А я играю. И постоянно думаю о музыке, пытаюсь открыть какие-то новые грани и идти вперед.
Но на повседневную жизнь известность повлияла?
— Да, особенно в последнее время — слишком часто бываю в разъездах. В воздухе провожу едва ли не больше времени, чем на земле. Иногда думаю, зачем мне все это? Жил бы нормальной жизнью — семья, дети, все такое…
Когда делал первые шаги в музыке, представлял себе ту картину, которая сложилась сейчас?
— Я никогда особо не задумывался о будущей карьере, об известности. Всей околомузыкальной работой с самого начала и по сей день занимался мой дядя Армен — он делает все, чтобы я был полностью сконцентрирован на музыке. Всю свою жизнь он посвятил моему становлению как музыканта и всегда свято верил, что наши усилия не окажутся напрасными. Я не имел права подвести его.
Твой новый альбом A Fable вызвал еще больше интереса благодаря лейблу Universal Music, выпустившему его…
— Честно говоря, с крупными звукозаписывающими компаниями я пытался установить контакт в течение нескольких лет, пару раз даже встречался с представителями Blue Note Records (известная компания, специализирующаяся на джазе и блюзе — ред.), но до контракта дело так и не дошло. Предложение пришло само. После концерта с Дафером Юсефом в Париже ко мне подошел мужчина, назвался представителем Universal Music и попросил о встрече. Тогда я подумал: «Наконец-то запишу диск с нормальной компанией!» Я только боялся, что крупная студия, возможно, будет ставить мне какие-то рамки, диктовать условия, но ничего такого не произошло. Мы друг друга отлично поняли. Единственное, что ребята посоветовали мне, — не делать альбом слишком длинным. Пара композиций в итоге в конечный вариант не вошли, но это только помогло целостности диска.
Fable с английского переводится как «басня». Откуда возникло название?
— Около года назад я читал басни Вардана Айгекци и поймал себя на том, что его образы отчетливо перекликаются с музыкой, написанной мной к тому времени. В итоге безымянная композиция стала «Басней», а позже так был назван и весь альбом. Моя музыка чаще всего рождается из настроения, а потом, как в случае с A Fable, начинает с чем-то ассоциироваться и обретает окончательный вид.
