Майрик

В немецком селе Вальдвиммерсбах, в Доме для престарелых, проводили последние годы своей жизни сотни людей. Персонал уже наизусть знал все привычки, особенности, капризы своих обитателей. И только одна женщина не переставала их удивлять. Ей приходили письма и подарки со всего света. Каждый раз, когда она распечатывала конверт или бандероль, ее лицо озарялось улыбкой. Однако со временем окружающие перестали ее понимать — женщина, прекрасно знавшая несколько европейских языков, забыла их и стала разговари¬вать с окружающими на непонятном языке. Как выяснилось позже, на армянском. На том, который давно уже стал языком ее чувств. Она выучила его, живя вдали от родины, среди армян, которые называли ее Бюлль-майрик — матушка Бюлль.

Все началось с причала
Кто-то однажды сказал, что все большие истории начинаются в маленьких местах. Вот и эта родилась в небольшом эстонском городке Хаапсалу, название которого в переводе означает «лодочный причал». Поначалу он был рыбацкой промысловой деревушкой. К концу XIX века население этого городка на окраине Российской империи насчитывало всего 3000 человек, а жизнь в нем текла необычайно спокойно и размеренно. В этой атмосфере умиротворен­ности и проходили дни Анны Хедвиг — дочери купца Теодора Бюлля. Полная обеспеченность, хорошее образование — его дети получили все, о чем можно только мечтать. Но у людей эмоциональных, с богатым внутренним миром и особым отношением к нравственности достаток всегда порождает вопросы духовного порядка, заставляя задуматься об истинном смысле жизни, о человеческом предназначе­нии. В конце XIX — начале XX века это особенно относилось к женщинам, немногие из которых имели возможность самореализоваться. Казалось, все шло своим предсказуемым путем, но Анна Хедвиг всегда ждала, что вот-вот случится чудо, которое изменит ее судьбу. И оно произошло: летом 1903 года в Хаапсалу приехал евангелист-проповедник Иван Каргель. Он был известен в России благодаря активной миссионерской деятельности в тамошних тюрьмах. Тысячи заключенных после ярких проповедей Каргеля становились истинными христианами — он был проповедником от Бога, а Евангелие в его руках становилось настоящим оружием духа. С этим человеком судьба и свела Анну Хедвиг в их доме, где Каргель провел несколько собраний. Эта встреча изменила всю ее жизнь, стала поворотным моментом в судьбе. В довольно юном возрасте она решила навсегда посвятить свою жизнь миссионерству.

В Киликию
Во время учебы в немецкой Библейской школе «Мальхе» во Фраенвальде Анна Хедвиг впервые прочитала книгу об армянах, об их непростой истории. Тогда она еще не знала, что с этим на­родом ей предстоит пройти по долгим дорогам скитаний, что армянам она посвятит почти всю свою жизнь. Тогда же от армянского общества в Германии ей поступило приглашение поработать в миссионерском центре в Мараше, в Турции. Однако поездка в Киликию была на некоторое время отложена — совсем еще молоденькой девушке пришлось бы непросто в незнакомой стране. Для начала она некоторое время поработала с немецкой молодежью, затем отправилась в Санкт-Петербург. А летом 1909 года из Киликии стали поступать тревожные вести. В европейских газетах появились заметки о резне в Турции, в городах Адана и Мараш, а также прилегающих районах, где в течение нескольких апрельских дней было убито более 30 тысяч армян. Обстановка в Турции была накалена до предела, и от поездки снова пришлось отказаться. Но эти страшные цифры, скупая информация о трагической судьбе христиан в далекой Османской империи всколыхнули душу начинающей миссионерки. Где-то далеко жили люди, которые просили о помощи, они нуждались в ней как никто. И вскоре 24-летняя подвижница отправилась в дальний путь — в Киликию, в город Мараш, чтобы начать работу в немецком приюте для сирот.

Под кровом «Бетель»
Первые миссионерские приюты в киликийской части Турции были открыты американцами в конце XIX века после массовых погромов армян при султане Абдул-Гамиде. Немецкие протестантские приюты появились позже, они были больше и материально лучше обеспечены. Правительство Германии достаточно серьезно относилось к работе подобных заведений за рубежом, ведь, кроме всего прочего, это были неплохие кузницы кадров — знающие немецкий язык подростки привлекались в качестве переводчиков и обслуживающего персонала для военных. В условиях тесного сотрудничества и военного альянса Гер­мании и Турции это было более чем актуально.
Бюлль поступила работать в приют для девочек «Бетель» в Белефельде, где, в основном, содержались армянские дети, осиротевшие после резни в Адане. Большинство из них было подавлено, страдало от множества фобий и комплексов. Работать с ними было сложно — к каждому ребенку нужен был особый подход. А еще надо было вызвать у них интерес к учебе, ведь большая часть детей была неграмотной. Многие, будучи крещеными христианами, никогда не читали Библию и ни разу не открывали Евангелие. Понятно, что пришедшее из Германии разрешение превратить приют в школу было встречено с большим воодушевлением. Бюлль была одной из тех, кто с осо бым энтузиазмом взялся за это поручение. При этом надо учесть, что вся работа проводилась при постоянном надзоре со стороны турецких инспекторов — государственная система проверяла все учебные заведения на предмет соблюдения про­турецкой направленности. А вскоре Анна Хедвиг в качестве преподавателя была направлена в приют той же немецкой миссии в деревне Харуния неподалеку от Мараша.

Читайте полную версию в формате PDF