Дили джан!

Элеонора Малхасян ^| Айк Мелконян

Каких-то три километра тоннелем от Севана — и вы оказываетесь в совершенно удивительном месте. Здесь каждый камень овеян легендой, каждый родник — начало новой жизни, каждая скала — добрый великан. Зовется эта сказка — Дилижан, который именуют также армянской Швейцарией.

В поисках Рубена Хачикяна 
Помните слова Рубена Хачикяна из фильма «Мимино» о том, что дилижанская вода «по вкусу — на втором месте в мире»? Чтобы проверить справедливость его слов, мы сделали привал возле знаменитой бочки, поставленной специально для утомленных путников на дилижанском перевале. Вода действительно оказалась живительной, и мы с новым зарядом сил стали спускаться к родному городу нашего героя.

Первое, что мы увидели там, — большой оранжевый грузовик, почти такой же, как у персонажа Мгера Мкртчяна. Его водитель с юмором отнесся к нашему интересу и посоветовал не унывать и продолжить поиски Рубик-джана. С этого маленького эпизода и началось наше путешествие по Дилижану.

По моему убеждению, более простой город на карте мира трудно отыскать: одна-единственная улица, которая кажется, бесконечной, а от нее расходятся влево и вправо маленькие, на редкость красивые колоритные улочки. Одно из преданий, связанных с Дилижаном, гласит, что жил в этих местах пастух по имени Дили. Однажды он затерялся со стадом в горах и не вернулся домой. Испуганная мать отправилась на поиски сына и стала громко звать его: «Дили джан, где ты, отзовись!» Наконец на лужайке она наткнулась на его тело, растерзанное волками, и запричитала: «Дили джан! Дили джан!..» Эту легенду нам рассказал дедушка Аво, один из городских старожилов. Впрочем, его сверстник дед Гарегин стал спорить: «Зачем ты рассказываешь гостям слезную историю? У нас же веселый город, и люди гостеприимные. Когда-то в этих местах проходила настоящая царская охота: летняя резиденция и охотничьи угодья царей династии Аршакуни находились именно здесь. А после, в советские времена в Дилижане проводили свой летний отпуск высокопоставленные чиновники из ЦК и Совмина…» — «А как нам найти Рубена Хачикяна?» — «Это тот, кто нашу воду на весь мир прославил? Нет, не знаю, как его найти... Он же из кино!..» 

Распрощавшись со словоохотливыми стариками, мы продолжаем спуск к старому городу. Улицы, вымощенные булыжником, кованые решетки и ворота, деревянные резные балкончики, двери домов — то изящные, украшенные затейливым орнаментом, то тяжелые, с большими увесистыми замками... Кто-то сравнивает эти улочки с закоулками старого Тифлиса, кто-то узрел в них кусочек Старого Таллинна. Турист из Италии попытался открыть тяжелые ворота и вдруг воскликнул: «Однажды, в далеком детстве я точно так же попробовал отворить точно такие же ворота в своем родном Палермо... Неужели все повторяется! — Приехать в Армению и посетить Дилижан ему посоветовал друг. — Странное ощущение, мне кажется, что я здесь я уже бывал…» В старом городе расположились ремесленные мастерские. Краснодеревщика на месте не оказалось, а гончар Артак пригласил нас к себе, показал свои работы. Наше внимание привлекли глиняные колокольчики. Согласно древнему поверью, проснувшись утром, человек должен несколько раз зазвонить в такой колокольчик, чтобы весь день к нему приходили только хорошие, добрые вести и люди. Закружился гончарный круг, и из-под рук Артака стали появляться дивные предметы, а потом он и нам позволил повозиться с глиной. Пока мы безуспешно пытались освоить это ремесло, в мастерскую вошли туристы из Чехии. Среди всего керамического разнообразия они сразу выделили покрытые яркой глазурью гранаты. Из будто бы треснувших плодов выглядывали мелкие красные зернышки. Один из посетителей, покрутив в руках это чудо, воскликнул: «Вы посмотрите, он же улыбается!..» Когда мы попросили чешских друзей поделиться впечатлениями о Дилижане, они ответили: «Это город эмоциональных, но не экзальтированных людей, они всего добиваются сами, любят жизнь и свой родной край. Они красивы... Но почему-то с грустными глазами».

Дом на краю земли
Его замечаешь сразу при выезде из тоннеля. Он одиноко возвышается на склоне горы Сасна-сар. В нем со своей семьей живет Варужан Карапетян — человек с непростой биографией и судьбой. Родился в сирийском городе Камишли, в 70-х годах прошлого века семья переехала в Бейрут, где в те годы существовала мощная, сплоченная армянская диаспора. Варужан много путешествовал по миру, но мечта приехать на историческую родину не покидала его ни на минуту. Он хотел построить дом, посадить дерево, родить сына, но не где-нибудь, а на земле своих предков. 

И вот в 2001 году Варужан приехал в Армению навсегда. Но этому важному в его жизни событию предшествовали другие, полные драматизма: он боролся за признание Геноцида армян 1915 года, был осужден и провел 18 лет во французской тюрьме. «Оскорбленное чувство достоинства армянского народа не давало мне покоя. Я и мои друзья пытались восстановить правду, нам хотелось добиться справедливости, доказать миру, что действия, совершенные против армян в Османской империи, — это злодейство, и нельзя вспоминать о нем равнодушно. Трудно описать чувства человека, оказавшегося в неволе. Ему ничего не остается делать, как верить, несмотря ни на что, и мечтать...» Непоколебимая вера придала Варужану силы, он не сломался и вновь вернулся к жизни, к той, о которой мечтали его деды и прадеды.

«Этот дом я видел в своих снах. Дом ведь не только стены и крыша над головой. Это — тепло и уют очага, люди, которые окружают тебя заботой, любовь, взаимопонимание, уважение друг к другу. Слава Богу, теперь все это у меня есть». Варужан гордится тем, что сумел создать своими руками, и бережет все, что дала ему жизнь. Воздушный замок, который он рисовал в своем воображении, стал реальным домом, одиноко возвышающимся на горном склоне. Но одиночество это кажущееся, потому что в доме Карапетянов всегда многолюдно, а от журналистов вообще нет отбоя. Варужан любит водить гостей по своему дому и рассказывать, рассказывать… С каждой вещью у него связаны воспоминания. «Эту картину я нарисовал в неволе. Не поверите, но я не умел рисовать. А тут взял в руки кисть... Так родился портрет Зоравара Андраника».

Варужан всегда в движении, он умеет ценить каждую минуту, он постоянно что-то создает, строит. У него прекрасная семья — супруга Нарине, двое сыновей Арцви и Аспет и очаровательная дочь Арпи. В этой семье царят покой и согласие. «Каждое утро я выхожу во двор, окидываю взглядом эти дивные места и думаю, какое все-таки счастье жить в гармонии с родными людьми и природой». 

Мхитар из Гоша
Узкая извилистая дорога поднимается в гору. С одной стороны — скалы. Впечатление такое, что некий скульптор сильно поработал над этими каменными глыбами, чтобы создать из них гигантские изображения людей и животных. С другой стороны — «пьяные леса». Это название они получили оттого, что на здешних плывунах деревья растут криво, словно они хмельные и их шатает во все стороны. Мы едем в село Гош. Накрапывает мелкий дождь. Внезапно это каменно-лесное пасмурное спокойствие прерывается, и, раздвинув облака лучами, выглядывает солнце, чтобы осветить прекрасное сооружение. Перед нами во всем величии предстает монастырский комплекс Нор-Гетик, или Гошаванк, основанный армянским богословом Мхитаром Гошем в XII веке, на месте разрушенного землетрясением монастыря Гетик (потому обитель и получила название Нор-Гетик — Новый Гетик). После смерти Мхитара Гоша его стали называть Гошаванк (монастырь Гоша). Строившие его зодчие — Мхитар-плотник, Григор и Закиос — не пытались соревноваться с красотой этих мест и органично вписали свои храмы в ландшафт. Сделано это настолько искусно, что, кажется, каменный монастырь вырастает и тянется к небу из покрытых лесом гор.

Под этими величественными сводами молились о милосердии и справедливости. Сам Мхитар Гош считал вероотступничество и богохульство величайшими грехами, достойными самого жестокого наказания, ведь потеря веры — прямая дорога к совершению преступлений.

«В 1936 году один из высокопоставленных партийных работников решил построить дачу рядом со склепом Мхитара Гоша. А чтобы отхватить себе побольше места, приказал снести одну из его стен. Дом уже был готов, и семья в полном сборе собралась вокруг праздничного стола. И вдруг началась страшная гроза. Мощный удар молнии попал в дом, никто из членов семьи не выжил». Эту историю рассказал нам директор историко-архитектурного заповедника «Гошаванк» Арцрун Овсепян. Другое, столь же драматичное событие связано с хачкаром Погоса (1291г.). «В том же злосчастном году местный секретарь комсомола собрал возле хачкара все население села и произнес речь о том, что это — всего лишь кусок камня, в нем нет никакого величия и Божественной Силы. Он дробил хачкар по кусочку, швырял осколки на землю и топтал их. Не прошло и двух часов, как по деревне прошел слух, что парня ранило. Оказалось, юноша поспорил с младшим братом, чье ружье лучше стреляет. Брат в пылу спора нечаянно нажал на курок, раздался выстрел... Моя бабушка побежала туда, но было уже поздно. Последними словами комсомольского активиста были: «Пойдите к хачкару, попросите прощения, принесите в жертву ягненка».

Первое, что привлекло наше внимание, — стеклянные купола церквей. Что это — новое прочтение средневекового зодчества?! Арцрун Овсепян успокоил нас: «Это временно. Старые купола прохудились и дождь стекал прямо в храмы. Пару лет назад к нам приехал экс-министр обороны России Павел Грачев. Все внимательно осмотрел, а потом мы прямо здесь, в моем кабинете накрыли импровизированный стол. Каждый принес из дому, чем был богат: деревенский сыр, лаваш, мацун, зелень, овощи с огорода. Угостили гостя и знатной водкой, которую мы готовим из диких плодов. Выпил Грачев стакан и говорит: «Такой градус даже русскому человеку осилить трудно». Второй стакан пошел лучше. Смотрит на меня и говорит: «Ну, рассказывайте, какие у вас заботы, чем живете, чем дышите...» Я показал ему на купола. Грачев промолчал, а на следующий день к нам пожаловал начальник военной полиции Армении, генерал-майор Владимир Гаспарян. Вскоре появились эти стеклянные «шапки».

Чтобы увидеть полуразрушенный склеп Мхитара Гоша, кладбище и несколько чудом сохранившихся от варварского истребления древних хачкаров, нам пришлось пройти через деревню Гош, расположенную ниже монастыря, и подняться по довольно крутому холму. Выше склепа находится могила Мхитара Гоша. Он пожелал, чтобы его похоронили на самой высокой точке — чтобы и после смерти видеть и благословлять всех, кто пришел в храм за помощью.

Обратно к монастырю мы решили спуститься короткой дорогой, однако тут же увязли в мокрой после дождя земле. Еле выбравшись из месива, пошли осторожнее, но все равно под ноги то и дело попадали скользкие мелкие камешки. В итоге, решив сэкономить время, мы потеряли его еще больше. Правду говорят умные люди, что дорога к святыням должна быть долгой и трудной.

Увидев наши измученные лица, сельчане окружили нас заботой и вниманием. Заварили чай из здешних трав, предложили и домашней похлебки  с чабрецом и мятой. Но мы торопились, надо было до наступления темноты успеть подняться к другому храму — Агарцину.

Достучаться до небес
Дилижанцы любят повторять, что, если бы в раю были горы и леса, родники и прозрачный воздух, то он был бы точь-в-точь их город. Мы вспомнили об этом, поднимаясь к Агарцину. Сначала шел дождь. Пахло свежей зеленью. На первый взгляд могло показаться, что пейзаж не меняется: как ни крути, всюду горы, покрытые пышной растительностью. На самом же деле, виды здесь все время сменяют друг друга — возвышенности, обрывы, ущелья, живописные скалы... Не успеваешь насладиться одной панорамой, как перед глазами уже — другая. Чуть-чуть замешкаешься, считай, упустил что-то очень красивое и важное.

В Агарцине нас ждал неприятный сюрприз — здесь шли реставрационные работы, нарушившие покой и благолепие святого места. Свечи в храме мы зажгли под грохот строительной техники и громкие разговоры рабочих. Но ничего — и такое бывает. Говорят, что если поставить здесь свечку и загадать желание, оно обязательно сбудется. А ведь в Агарцине не только свечи ставят. По древней армянской традиции на кусты, которые растут за монастырем, повязывают разноцветные платочки, мысленно обращаясь к небесам со своей просьбой.

Старик и море
Наша машина уже выруливала с горы, на которой стоит Агарцин, когда мы решили сделать остановку и заглянуть к Роберту Кочаряну. Речь идет не об экс-президенте Армении, а о его 85-летнем полном тезке, который обитает в этих лесах и разводит удивительно вкусную форель. Бизнесом это назвать трудно, потому что буквально каждый, кто заходит на ферму, — желанный и почетный гость. Дедушка Роберт обрадовался, узнав, что мы из «Еревана». «Слышал о вас, и мне даже удалось посмотреть несколько номеров журнала. Очень люблю читать. Внуки всегда привозят мне книги, журналы, газеты…» По профессии дед — сыродел, долгие годы работал на молочном заводе. Когда ушел на пенсию, решил пожить в лесу. Говорит, что здесь когда-то были владения его предков. Огромное ореховое дерево, под которым он любит сидеть, посадил его прапрадед. В искусственных прудах плещется рыба, да такая вкусная — давненько нам не приходилось такой пробовать!.. Закинул дед удочку, а к ней одна за другой понеслись рыбы.

«А говорят, что форель, которую разводят в искусственных водоемах, невкусная». — «Это смотря какие водоемы, — объясняет дедушка Роберт. — Во-первых, наши пруды наполнены чистой речной водой, во-вторых, готовим мы рыбу просто, без особых приправ, соусов, как это нынче принято…» Пункт «в-третьих» мы решили добавить от себя — все это делается с любовью. Ведь главное для дедушки Роберта не прибыль, а сознание того, что кому-то здесь было хорошо, уютно и тепло. «Пацаном я мечтал о море. Когда вырос и начал зарабатывать, часто ездил на Черноморское побережье. Помню, часами сидел, смотрел на эту безбрежную гладь и думал про себя: эх, нам бы такое чудо!.. И вот, наконец, на старости лет, решил создать модель своей мечты и поделиться с каждым, кто захочет зайти ко мне в гости».  

На посошок
В Дилижане жизнь течет размеренно, и, возможно, поэтому успеваешь многое увидеть, ощутить, понять и сделать. Но день заканчивается и нам пора возвращаться домой. Сегодня для нас домом стал дилижанский пансионат «Импульс». Здесь царит атмосфера доброжелательности и покоя, по-домашнему уютно, чисто и комфортно. Спальные, одно- двух- трех- четырехместные номера и апартаменты прекрасно оборудованы. Хотелось, конечно, и посидеть в уютном баре, и поиграть в теннис или бильярд, но усталость дала о себе знать. Даже телевизор, без которого трудно представить современную жизнь, и тот не вдохновлял. Хотя о каком телевизоре может идти речь, когда ты находишься в одном из живописнейших уголков Дилижана и из окна номера открывается дивный вид?! А пульт в руках самой матушки природы. Щелк, и солнце опускается за гору, оставив на темнеющем небе багряный след; щелк — и зажигаются звезды: ты их ощущаешь совсем близко, и кажется, что можешь достать рукой; щелк — и летняя ночь окутывает тебя своими тайнами. Прощаться с этим дивным краем не хотелось. Возвращались в Ереван в молчании. Наверное, каждый в уме прокручивал этот пестрый калейдоскоп под названием Дилижан. Традиционный привал у знаменитой бочки, глоток воды, глубокий вдох... А ведь прав был Рубен Хачикян, вода действительно вкусная, может, и на самом деле, вторая в мире. Первая, по версии нашего любимого героя, — в Сан-Франциско, но до него еще нужно доехать!..

Справка
Дилижан расположен в 100 км от Еревана, на северо-востоке Армянского нагорья — к северу от хребта Арегуни и к востоку от хребта Гугарац. Он стоит на пересечении дорог, соединяющих города Тавушского, Лорийского и Гегаркуникского марзов. А путь из Еревана к нему лежит через Дилижанский перевал, соединяющий город с озером Севан. С 1986г. железная дорога присоединила город к Республиканской железнодорожной сети (отрезок Дилижан — Раздан — Ереван составляет 144 км).

Справка
Монастырский комплекс Нор-Гетик — Гошаванк (XII—XIIIвв.) включает в себя церкви Аствацацин (1191—1196гг.), Сурб Григор (1208—1241гг.) и Св. Григория Просветителя (1237—1241гг.) а также 2-этажное здание с книгохранилищем и несколько часовен. В 1972 году здесь был создан историко-архитектурный музей. Во многом благодаря ученикам богослова Мхитара Гоша в 1260—66гг. монастырь оставался крупным образовательным, духовным и ремесленным центром Средневековой Армении. Многие рукописи, написанные в Гошаванке, сохранились до сегодняшнего дня.

Журнал «Ереван», N10, 2009