02 мая 2013, 11:02
7733 |

Экзамены Гюмри

Он тихий и немноголюдный, этот город. Он благовоспитан и, если не о чем говорить, немногословен. Зато, если задеть нужные струны, он становится феерией остроумия, красок и особенного старинного обаяния. Он невысокий, этот город — после землетрясения 1988 года здесь не строят многоэтажек. Зато Гюмри сохранил практически нетронутой старую, центральную свою часть. Огромную часть истории Армении...

Много лет назад здесь все было иначе. Воспоминания подросткового возраста сохранили облик вполне обычного провинциального советского города: спальные районы и несколько симпатичных старых зданий. Сейчас удивляюсь — как можно было тогда не заметить, что практически весь центр Гюмри застроен домами, которым по 200—300 лет... Неужели наличие панельных многоэтажек способно убить восприятие любого, даже старинного города?

Я решил найти дом прадеда. Для этого надо было сначала отыскать улицу, которая лет 70 назад называлась Александровской. Наш гид в Гюмри, Айк, развернул бурную деятельность — по количеству сделанных им звонков могло показаться, что решается дело государственной важности. Александровская отыскалась, теперь она называется Абовяна. И вот мы идем по ней, застроенной старыми, в основном одно- и двухэтажными домами, а вокруг — ни души, будто прогуливаешься среди декораций к историческому фильму, хотя на часах два пополудни. Ориентир — дом извозчика Вардана по прозвищу Веселый. Вот похожий по описаниям — полутораэтажный (первый этаж — полуподвальный), с маленьким крылечком. Напротив, похоже, тот дом, что мы ищем, — черного камня, с рядом высоких окон. Спросить бы, да не у кого… Решили постучаться наугад. Нам открыла женщина, которая, к сожалению, ничего не знала о прежних обитателях. «Но тут, рядом, живет тетя Кнарик, она будет знать». Тетя Кнарик кликнула на подмогу еще кого-то, те — других, и за каких-нибудь три минуты произошла удивительная метаморфоза: безлюдная еще только что улица «наводнилась вдруг веселыми людьми», совсем как в известной песне Шевчука. Это были в большинстве своем женщины (мужчины — на работе), которые нашли почтенного старца, здешнего старожила. Старик подтвердил: «Да, дом с крылечком — извозчика Веселого Вардана, а напротив, черный — булочника Ераносяна». Моего деда то есть. Он их, конечно, видел, но не помнит — мал был тогда, память не сохранила лиц. А таких аксакалов, чтобы помнили, наверное, нет никого в живых, сколько лет-то прошло…

Урок: здесь ты смело можешь постучаться в любую дверь — если за ней есть хоть одна живая душа, тебе откроют и, если надо, помогут всем миром.

Перемена
Мы сидим в небольшом уютном ресторанчике под названием «Полоз Мукуч» («Долговязый Мукуч»). Этот самый Мукуч — личность вполне реальная — стал легендой Гюмри. Виртуозный балагур — любимец города, славящегося юмором и острыми языками своих жителей, увековеченный в тысячах анекдотов и сотнях поучительных историй, — этакий Ходжа Насреддин здешних мест.

Наш провожатый Айк рассказывает историю Гюмри: он расположен на широком плато левого берега Ахуряна, и два ряда холмов, отделяющих город от этой реки, образуют живописную долину небольшой безымянной речушки. Эта местность называется Ширак, а область, центром которой и является Гюмри, — Ширакским марзом. Климат здесь довольно суровый — Ширак называют «армянской Сибирью» — с прохладным летом и холодной, хотя и зачастую бесснежной зимой. И правда, не успело стемнеть, солнце только-только зашло за холмы, как мгновенно повеяло холодом после по-летнему теплого солнечного сентябрьского дня.

В этих местах, говорил Айк, было найдено древнее поселение бронзового века и, возможно, оно и стало с течением веков городом. Во всяком случае, еще древнегреческий историк Ксенофонт в своем «Анабасисе» упоминает о Гюмниасе — «большом, богатом и многолюдном» городе. Историки полагают, что это транскрипция древнего названия — Гюмри. В последующие века периоды расцвета города сменялись временами упадка, что, впрочем, характерно для всей армянской истории. А уже в эпоху арабских завоеваний — в VII веке — армянский летописец Гевонд упоминает о нем как о селении Кумайри. Потом эти места подверглись нашествиям персов, сельджуков, османов, а много веков спустя, в 1804 году, Ширак был освобожден русскими войсками — в Кумайри были возведены укрепления и оставлен гарнизон. Неподалеку от Гюмри, за монументом Матери-Родины, установленным в честь победы в Великой Отечественной, стоит на холме внушительная круглая крепость, построенная в начале XIX века как форпост русских войск на границе с Турцией. В 1837 году город посетил император Николай I, который назвал его именем императрицы Александры Федоровны — Александрополь. В 1924 году, после смерти Ленина, Александрополь стал Ленинаканом (Ленинский). В лучших традициях…

Множество армянских семей, бежавших из Западной Армении в Восточную еще в первой трети XIX столетия, обосновались в Александрополе. Потом к ним прибавились и спасшиеся от Геноцида 1915 года (в большинстве своем беженцы из Эрзерума и Карса). Ленинакан быстро рос, а Советская власть, надо отдать ей должное, превратила его в современный промышленный город. По счастью, гюмрийцам удалось при этом сохранить свои традиции — этому, вероятно, помогли практическая сметка, жизнелюбие и неистребимый юмор жителей, прослывших в Армении мастерами по части острот и метких шуток. И поныне Гюмри, пожалуй, наиболее самобытный город Армении.

Урок второй
Застройка центра Гюмри спланирована вокруг интересно оформленных площадей, на которых современные здания соседствуют с небольшими добротными каменными домами преимущественно из черного туфа. А стоит углубиться в любую, отходящую от площади улицу, как оказываешься в старом городе. Здесь, вдоль булыжных мостовых, стена к стене стоят особняки XVIII—XIX веков. Они донесли до нас особенный стиль искусников-камнерезов, вытесавших наличники окон и дверей, украсивших разнообразными орнаментами карнизы и фронтоны. Эти уголки города, сохранившие неповторимые обаяние и колорит, ностальгически напоминают суетливым туристам — пассажирам двухэтажных автобусов — о неторопливых временах полковых оркестров, фаэтонов и газовых фонарей. На центральной площади друг против друга стоят два величественных храма — главный собор города, церковь Аменапркич (Всеспасителя), возведенная в конце XIX столетия, и церковь Сурб Акоп (Святого Иакова), построенная после землетрясения 1988 года. «Чтобы чаще Господь замечал»…

Если от храма Аменапркич двинуться прямо, по булыжной улице, по некрутому ее подъему, то через пару минут дойдешь до ворот городского парка. Здесь меня ожидало еще одно путешествие во времени: парк этот, похоже, городскими властями специально оставлен в стиле 40—50-х годов ХХ века. Небольшой бассейн, над которым изящно изогнулась классическая девушка с веслом, телефонные будки советского образца (правда, без телефонов в них), свежевыкрашенные скамейки под раскидистыми деревьями… Мороженщики в этом саду продают свой товар из не встречавшихся мне со школьной поры неказистых белых холодильников с маленькими откидывающимися крышками — помните? И даже кафе с его вполне современной начинкой снаружи выглядит до боли знакомым предприятием общепита № такой-то. Рядом с лотком мороженщика возлежит большая лохматая дворняга, лакомящаяся сразу двумя стаканчиками пломбира — расщедрился кто-то. По дорожке, усыпанной красным песком, доходишь до смотровой площадки, также сооруженной в ретростиле — в виде крытой ротонды. С нее открывается прекрасный вид на часть города по другую сторону парка.

Вообще, бережное отношение к прошлому прослеживается в Гюмри повсюду. В каком еще городе увидишь вывеску «Столовая Общества художников»? Или — над заколоченной дверью — словосочетание «Отделение связи», написанное безошибочно узнаваемым несколько витиеватым шрифтом 1930—40 годов? Это притом, что почтовый офис XXI века находится буквально в соседнем доме.

Из центра мы выезжаем в район новостроек — «Муш-I» и «Муш-II», например. Здесь старины уже нет: стройными рядами тянутся разноцветные веселые многоквартирные здания — в них получили жилье те, кто еще недавно жил в вагончиках. После землетрясения… Сейчас вагончиков, слава Богу, немного — в этот наш приезд мы не увидели ни одного.

Урок: новострой, оказывается, совсем не обязательно располагать в центре, нещадно руша бесценные старые здания и лишая любимый город его неповторимого обаяния. Говорите, не особо свежая мысль, даже очевидная? Как сказать, как сказать…

Перемена
Есть в Гюмри одно замечательное место — городской краеведческий музей. Будете в тех краях, сходите непременно! Уже само музейное здание — двухэтажное, радующее декоративным убранством фасада, резными деревянными перилами, искусной ковкой металлических его элементов, сочетанием красного и черного туфа — заслуживает звания достопримечательности. А экспозиция состоит из многочисленных артефактов бронзового и железного веков — изящной керамики и украшений, инструментов древних ремесленников, оружия и других предметов материальной культуры тех эпох, — а также экспонатов, связанных с бытом ширакцев…

Урок третий
Сверкающий купол русской православной церкви в Гюмри виден издалека и с разных точек города. В народе эту церковь так и называют: плплан — сверкающая. Внутри церковной ограды, посреди ухоженного двора стоит памятник русским солдатам и офицерам, отдавшим жизнь в войнах за освобождение Армении, и стела с их именами. Этот памятник — воссозданный монумент работы скульптора Б. М. Микешина, который в 1910 году был установлен в Карсе, а в 1918-м уничтожен турками. 20 мая 2010 года в Гюмри, перед русской церковью, президенты России и Армении открыли изваянный заново памятник. Он представляет собой скалу, на которой русский солдат водружает знамя, а у ее подножия орел раздирает турецкий флаг. А стела — Боже! — какие здесь имена! Князья и бароны, генерал-майоры и поручики… Эти люди воевали, конечно, во славу Российской империи, но и за во многом неведомый им народ, на далекой, по тем тихоходным временам, от родных городов и сел земле. Эта церковь сейчас бережно реставрируется, работы идут полным ходом. Маленький пожилой человек, смотритель церкви, вручив нам свечи, незаметно удаляется к скамеечке во дворе, оставляя вас наедине с Богом. Это третья церковь в Гюмри, после Аменапркич и Сурб Акопа, где мы зажгли свечи,— за свои семьи, за гюмрийцев и вот теперь — за солдат, за их беззаветную верность присяге. Вечная память!

Урок: где-то, может, это и вызовет споры и разногласия, оппоненты найдутся обязательно, но в Гюмри, похоже, не встретишь ни одного человека, сомневающегося в том, что русское влияние в Армении — во все времена — не просто благо, а спасение. Кстати, с каким воодушевлением было здесь принято известие о расширении российской военной базы! Вот и ухаживают за православной церковью так же, как и за своей. Даже нет, не лучше, но в первую очередь: до своей-то руки дойдут обязательно.

Экзаменационное задание
Путь из Гюмри в Ереван недолог и лишен обычного для Армении серпантина горных дорог: на длинные размышления времени не хватит. Впрочем, их и не нужно, настолько очевидны и просты, как десять заповедей, уроки, преподанные этим городом и его жителями. Просто надо помнить прошлое, любить свой город, обязательно открывать двери, когда к тебе постучались, принимать, как своих близких, тех, кто пришел к тебе с миром. И тогда XXI век не придется строить на месте и за счет предыдущих веков.

Журнал «Ереван», N12(61), 2010

Еще по теме