Барнолуние

То, что в столице Армении пабов и баров в разы больше, чем модных клубов и дискотек, для местных дело привычное. Но приехавшие из-за границы друзья были этим очень удивлены. И для того, чтобы познакомить их с барной культурой города, мы запланировали путешествие длиной в целую ночь — классика жанра для всех, кто любит проводить свободное время в так называемом барном квартале, сформировавшемся в самом центре города и охватывающем улицы Парпеци, Туманяна, Пушкина и Сарьяна. Пабы расположены так близко друг к другу, что образуют некое единое пространство, место, где живет альтернативный Ереван — ночной, шумный, кутящий. К нему привыкаешь, как к наркотику, и пятница ассоциируется с деревянными столами и стульями, с маленькими подвальными помещениями, где, вопреки законам физики, умещается весь твой Ереван.

Барное пробуждение

Увидеть ереванский барный квартал днем — задача не из легких. Бары, как и тусующиеся в них, прячутся от дневного света. До самых сумерек их словно и нет вовсе на этих уютных улочках в центре города. Увидеть давно знакомый тебе бар днем — все равно, что в субботу встретить сослуживицу без макияжа и с бигуди на голове. Зато к вечеру открываются двери в десятки подвальных помещений. В отличие от многих других городов, в Ереване не обращают внимания на то, будний завтра день или выходной, — погулять можно всегда. И все же барный маршрут лучше планировать на пятничный или субботний вечер. А то и на ночь. Жизнь здесь начинается часов с девяти, а заканчивается в основном с уходом последних клиентов.

Правило еды

Перед долгой дорогой по хмельным барам необходимо, конечно, основательно подкрепиться. Мы отправились на улицу Туманяна, где среди других маленьких пабов наткнулись на дверь, над которой висят разноцветные бутылки — это Yellow Street. Место это новое, так что я открывала его для себя вместе с друзьями. «Желтую улицу» баром назвать, конечно, сложно. Но так же нелегко пройти мимо. Мы рассмотрели hand made-изделия в маленьком магазинчике, через который прошли в собственно кафе. Здесь два зала — для курящих и некурящих. К слову, это одно из немногих заведений в Ереване, где уважают здоровый образ жизни. Людям без вредных привычек — направо, курильщики же проходят в зал слева. Тут на серых стенах множество причудливых полок, сделанных из книг. На полках — будильники, чайники, старые фотоаппараты, разноцветные бутылки, свечи, телефоны — настоящий ретро-музей. А еще на стене висит выкрашенная в черный цвет лопата, к которой привязаны фотографии с открытия Yellow Street. Здесь вообще сделали ставку на интерьер, причем приз зрительских симпатий достался оформлению уборных. Пол вымощен советскими копейками, а стены обклеены страницами из учебников для музыкальных школ. Хорошо, что не из энциклопедий или романов, а то вдруг еще кто-нибудь зачитается: туалет в Yellow Street один, а народу — тьма.

Мы сели за большой стол, накрытый клетчатой скатертью, и углубились в изучение меню в виде исписанной от руки школьной тетрадки. Тем временем за соседним столиком владелец Yellow Street Артур дегустировал напитки:

— Хочу внести в меню прохладительные. Скажем, кисель холодный. А нам подойдет подавать кисель?

— Очень!

Действительно, в этом месте очень хочется долго пить что-то домашнее, закутываться в теплые свитера и шарфы и вести разговоры за жизнь с Артуром. Кстати, он посоветовал нам заказать багет. Метровое произведение фастфудного искусства и не претендовало на возможность поместиться на одной тарелке. При виде его сразу стало ясно, что собственные силы мы переоценили. Но, чтобы не обидеть Артура, багеты пришлось съесть. Мы уходили, уверенные, что придем сюда еще не раз.

Месту у стойки изменить нельзя

Покинув кафе часам к 10, мы пересекли улицу Туманяна и вышли на Парпеци. Здесь уже довольно оживленно. Веселые компании ныряют из одного бара в другой. В Ереване вообще не принято долго засиживаться в одном месте. Каждый вечер — небольшое путешествие. Благо, до любого нового пункта назначения рукой подать, так что не страшны ни зной, ни мороз.
Первый бар на нашем пути— Irish 26. Принадлежность к Ирландии ясна уже по двери, к которой прикреплен лист зеленого клевера. Да и интерьер не даст усомниться в правильности выбранного названия. Мне сразу вспомнился Irish pub в Праге, где от ирландскости только и был, что разливной «Гиннесс».

Нельзя найти места в пабе веселее, чем стойка. В Ереване барменов принято знать по именам, перекидываться фразами, общаться с другими завсегдатаями, которые в большинстве своем тоже предпочитают сидеть тут. Вардгес — совладелец и бармен в одном лице. Когда жизнь и настроение требуют непредсказуемости, я говорю ему: «Смешай мне сегодня что-нибудь эдакое на свой вкус». Ни разу не подвел. За стойкой — как на сцене. Черная водолазка, закатанные рукава, много стаканов, много движений. Бармены — актеры, исповедники и психологи в одном лице. И представить сложно, сколько людей рассказывали Вардгесу самое сокровенное, топя грусть в стакане.

Народу все больше и больше.

— То ли еще будет? — спрашиваю Вардгеса.

— Хуже, чем в день Святого Патрика не будет точно, — флегматично отвечает он.

Ирландские праздники в Irish 26, конечно же, любят. Да и сами ирландцы — очень веселый и сплоченный народ, считает Вардгес. Около года назад, за несколько дней до матча Армения—Ирландия, в бар в три часа ночи завалилась группа радостных ирландцев — прямо из аэропорта. О пабе Irish 26 они прочитали в дублинском издании Irish Daily Star. Все три дня до матча каждую ночь компания приходила в бар и распевала национальные песни. В день икс ирландцы пришли со стадиона ниже травы тише воды. Их сборная одержала победу, и, как они потом рассказывали, ребята очень боялись, что воинственные армянские фанаты учинят над ними расправу. Однажды в Англии с ними именно так и поступили. Но армянские болельщики всего лишь снисходительно посмеялись над великобританским варварством, так что ирландцы вскоре осмелели, выпили все запасы пива и снова стали горланить песни. К семи утра Вардгесу пришлось перейти священную границу барной стойки и выпроводить футбольных фанатов лично. Потом те писали ему письма из Дублина, приглашали в гости, просили открыть там паб.

Рассказав все это, Вардгес с силой опустил на стойку стакан с виски и отправил его в правый угол — молодому человеку в черном. Черные брюки, остроносые туфли, прилизанная челка и золотой браслет. Всего несколько лет назад фейсконтроль не пропустил бы его, а сегодня он — завсегдатай. Включают Rolling Stones, молодой человек издает победный клич и начинает яростно подпевать. В пятничный вечер город удивительно либерален.

Будете у нас на «Калуме»

Irish покидали с чувством «может, сегодня еще вернемся». Так всегда в квартале — ведь не знаешь, понравится ли тебе дальше.
Еще один бар на улице Парпеци — Metro Music Pub. Кстати, тут есть еще несколько маленьких: одни для любителей тяжелого рока, другие на любителя вообще. Там едва ли можно поместиться большой компанией, а у входа вечно курят мужчины в кожаных косухах и с шипами в ушах. В Metro было как всегда шумно и не протолкнуться. Мы зашли сюда только, чтобы убедиться, что мест нет, и пошли дальше. Рядом, на Пушкина есть еще один популярный бар — Calumet Ethnic Lounge Bar, или просто «Калуме». На зеленой двери надпись: «Вход только парами». Чем-то напоминает Ноев ковчег. В других заведениях подобные таблички зачастую лишь фикция, предостережение для особо буйных — администрация бара бдит. Здесь же все честно: у двери стоит фейс-парень, и войти можно только с его безмолвного согласия. Для девушек без пары, кстати, проблем не возникает. Вот такая гендерная дискриминация.

Calumet — это большое помещение со сценой, на которой лежат пуфики у маленьких столиков. Но сегодня ничего невозможно было разглядеть из-за тьмы народа. Чтобы пробраться к стойке и заказать себе что-то, пришлось серьезно потрудиться, а уж о том, чтобы где-то сесть, и речи быть не могло.

У стойки в Calumet мы сказали волшебное слово — «дуду». Мои друзья с интересом наблюдали, как бармен поставил перед нами три охлажденных рюмки, бросил в каждую по маслине, влил водку, острейший соус табаско, лимонный сок. Опрокинули не колеблясь.

— Теперь вы свои! — говорю друзьям, которые морщатся от остроты напитка.

Этот фирменный шот в Calumet пользуется огромным успехом. Никто точно не знает, придумали его здесь или просто немного модифицировали, но всех, кому хочется «чего-то эдакого», посылают за дуду. Шот, возможно, не такой уж и крепкий, но из-за остроты табаско больше трех выпить мы не смогли.

Громкая музыка. Мы пьем, болтаем, периодически здороваясь с выныривающими из толпы иностранцев знакомыми. В Calumet нет ощущения Еревана, зато Армению чувствуешь отлично. Особенно в моменты, как сейчас. Включили армянскую народную музыку, и один из совладельцев бара, Грач, стал подыгрывать в такт на большом дооле. На середину бара проталкиваются танцующие. Удивленные иностранцы разучивают движения армянских танцев, чтобы не отставать от местных, которые уже водят хороводы во главе с женой Грача, Сильвией, магическим образом освободившей небольшую площадку в центре. Мы, как и все, танцевали до упаду. Уставшие просто выпадали куда-то назад, в толпу — отдышаться, выпить чего-нибудь и вернуться в строй. Когда Грач убрал доол, бармены включили Metallica, SOAD (при первых же аккордах Aerials раздался такой крик, что, казалось, проснулся весь город), Pink Floyd, Sting, разные заводные песни, старые и новые, — словом, все, от чего можно радоваться, петь, кричать и плясать. А плясали, за неимением места, даже на столах. Тут и там на полу сидел уставший народ со стаканами и бутылками с водой, огромные столы превратились в танцплощадки, кто-то умудрился уместиться даже на шатких маленьких круглых столиках на сцене. В дверях пытаются объяснить новоприбывшим, что мест нет: «Я понимаю, что вы готовы постоять. Но там даже стоять негде».

Над барной стойкой звонит колокольчик. Это значит, что пора расходиться.

Остановка по требованию

На Пушкина людно, как днем. Из Calumet, из Beatles, Friends, Tortuga и других баров повыходили веселые компании. Мы двинулись к улице Сарьяна, свернули оттуда на Московян. А вот и он — самый старый, можно сказать, культовый клуб Еревана — Stop. Клуб открылся в 2000 году и на тот момент был единственным андерграундным местом во всем Ереване. Его первый владелец, по слухам, обладал истинно кавказской щедростью: буйных посетителей никогда не выгоняли. Вместо этого заведение угощало их пивом и абрикосами, после чего растроганный наивный рокер весь вечер не вылезал из туалета. До сих пор именно здесь проходит львиная доля всех рок-концертов. Можно смело сказать, что в Stop формировалась история альтернативной музыки города. При этом ни особым дизайном, ни изощренным меню клуб не отличался никогда. Наверное, дело в ауре.
Посидеть ночью у стойки в Stop-е — особый пункт в to do list-е для всех, кто этого не делал. Мы устроились на высоких стульях и попросили у бармена Артура чаю. Завязался один из тех длинных ночных разговоров, которые неизменно перерастают в жаркие дебаты. Артур рассказывал о баре, о музыкантах, которые здесь играли. На нижнем этаже тем временем собирали барабанную установку.

— Что за группа?

— Молодняк, — отмахивается Артур. — Это вам не Vostan Hayots.

На часах 3, 4… Мы с Артуром пытаемся вспомнить и пересчитать для моих друзей все бары квартала — новые и старые. Больше дюжины? Нет, больше пятнадцати… Почти двадцать. Все другие любители постоять у стойки уже разошлись, больше не кипит чайник. Официантка Анаит курит за соседним столиком и рассказывает о буйной парочке, которую ей сегодня пришлось выпроводить. Я вытягиваю руки на стойке, кладу на них голову. Медленно подливая в мою чашку воды, Артур рассказывает друзьям, как на день рождения клуба здесь поместилась добрая сотня человек. Я молча оглядываю небольшое двухэтажное помещение. Тут уже пусто, остались только мы да еще парочка, устроившаяся в углу. Представить здесь такую толпу народа нереально, но в том-то и прелесть барного квартала — города в городе, такого маленького, что по незнанию трудно поверить, что именно тут, вне зависимости от времени года или дня недели, каждую ночь собирается весь неспящий и кутящий Ереван.

Журнал «Ереван», N4(74), 2012