Великолепная четверка

Элеонора Малхасян ^| Сурен Манвелян

Cвое творчество художник Сисак Рафаелян не относит к какому-либо определенному жанру. Он честно признается, что не смыслит ничего во всевозможных «измах» и уверен, что все это дело искусствоведов, а никак не художников. Он просто рисует своих несколько чудаковатых персонажей, которые живут в Ереване, ходят по его улицам, встречаются и расстаются, смеются и грустят, любят эту жизнь и радуются каждому новому дню.

Говорить о себе я не очень-то люблю. Да и рассказывать особенно нечего: биография — как у десятка других моих друзей. Рисую с детства — сначала сам как попало набрасывал, что приходило в голову, потом родители отвели меня в кружок рисования. Сами они к искусству не имеют никакого отношения. Они у меня спортсмены: папа — чемпион СССР по пятиборью Мнацакан Рафаелян, мама — фехтовальщица Сусанна Рафаелян. Правда, дедушка с материнской стороны любил рисовать — так, для себя. Однажды родители привели меня во Дворец пионеров. Наверное, чтобы я не тратил время без толку. Все было здорово — дети, краски, бумаги, карандаши, разные предметы, которые мы должны были изображать. Но как выяснилось позже из гневной речи педагога, «мальчик не выполнял заданий, потому что, мягко говоря, не понимал поставленных перед ним задач».

***

Обвинение показалось моим родителям несправедливым, и они решили, что способности их сына по достоинству могут оценить только в Центре эстетического воспитания, куда они меня и перевели. Там я сначала обучался рисованию, потом резьбе по дереву, затем керамике и скульптуре. Но и тамошние педагоги, словно сговорившись, слово в слово повторяли вердикт преподавателя из Дворца пионеров. И все же родители были уверены, что «быть такого не может, что все это бред, и проблема не в ребенке, а в учителе», точнее, теперь уже в учителях. Поэтому с невероятной частотой меняли мне педагогов. Им и в голову не приходило, что их мальчик не желает никому подчиняться, просто хочет рисовать то, что придет ему в голову. А в голову, как правило, приходили самые невероятные вещи. Многие художники в разных своих интервью красочно описывают, как они жили одним лишь творчеством и ни секунды не могли думать ни о ком и ни о чем, рисовали, где попало и чем попало. Так вот, признаюсь честно: со мной всего этого не было. Просто жил, не думая о славе Айвазовского, Ван Гога или Пикассо.

***

Часто говорят, что у меня странный стиль. Сам я этого и не ощущаю и не собираюсь анализировать то, что делаю. Я знаю одно: все, что происходит сегодня в моей жизни, — это поиск. Мои персонажи живут в настоящем времени, они актуальны сегодня. Завтра эти забавные человечки будут другими. Наверное, как и я, повзрослеют, обретут новые черты, посмотрят на эту жизнь другими глазами. А пока я даю им возможность немного подурачиться, насладиться своим миром. Побуду немного в этом состоянии, потом уже стану искать новые формы, новые средства выражения, новые краски.

***

Каждый этап в моем творчестве начинается со смены мастерской. Иногда мне кажется, что старые стены слишком много знают обо мне и к чему-то обязывают. И, когда я уже не могу вынести их давления, то меняю мастерскую. Делаю это с особым наслаждением. Сразу становится легко и свободно — меня мгновенно начинают посещать новые идеи, я испытываю новые ощущения, начинаю по-новому видеть своих старых персонажей. Я вообще люблю перемены. Но не во всем, конечно. В дружбе я стабильный, а в любви постоянный. Правда, иногда у меня бывают приступы удушья, и я понимаю, что меня опять одолела аллергия… Аллергия на людей — не могу общаться и все. И тогда я уединяюсь и начинаю слышать свой внутренний голос, биение своего сердца.

***

Все, что сегодня происходит в Ереване, — не мое. Жизнь, которая бурлит на улицах города, чужда мне. Наверное, моим было то, что давно исчезло, — улочки, невысокие здания, другое выражение лиц. Когда я вижу старые дома, мне кажется, что я когда-то здесь жил. Иногда даже, проходя мимо них, заглядываю в окна, чтобы увидеть знакомые лица. Но я же прекрасно знаю, что их там нет и быть не может! Я люблю бродить по Еревану и находить в городе места, которых раньше не видел. Вот сегодня шел по улице Абовяна и увидел балкон — старенький такой, с резными перилами… Надо же, сколько раз проходил и не замечал его! А еще мне безумно нравятся пустые заводские цеха, хотя я толком и не знаю, что из себя представлял завод, чем там занимались люди.

***

Мои герои — ереванцы. Все четыре моих персонажа имеют свои прототипы. Это мой близкий друг, мой брат, моя подруга и я. Мы ходим по улицам города, сидим в кафе, тусуемся в клубах. Каждый из нас живет своей жизнью, но иногда мы встречаемся на территории моих фантазий и начинаем думать и жить одинаково — в едином ритме и темпе. Я неоднократно слышал, что мои персонажи очень узнаваемы. Вполне возможно, что вы встречались с ними на улице, в клубе, а может, в очереди к стоматологу. А еще говорят, что они похожи на мультяшек и спрашивают, не хочу ли я снимать анимационные фильмы? Возможно, еще и потому, что сейчас я работаю в Учебном центре «Манана» и помогаю детям создавать мульты. Признаюсь, делаю я это без особой охоты, но иначе невозможно — я их куратор. Очень люблю Тима Бартона, но никогда не думал рисовать мультфильмы. Они требуют много времени, а мне не хватит терпения. Неусидчивый я. А еще в этом деле есть доля штамповки, чего я категорически не приемлю.

***

Я не знаю, когда ко мне придет муза. Да и как можно вообще прогнозировать ее визиты? Может, муза не сильно по мне скучает и приходит редко, потому что я лодырь. Ну, не буду я лодырем, ну, буду работать с утра до ночи, но ведь не это определяет настоящего художника. Трудяги — прекрасные исполнители и только. Истинному художнику нужны другие ощущения, другое настроение, чтобы рисовать на полную мощь... Впрочем, что это я вдруг стал давать какие-то рецепты?! Я ведь сам не приемлю подобного обращения с собой. Да и художником толком не стал пока. Просто рисую.

Журнaл «Ереван», N7-8(67), 2011